Сегодня мы публикуем перевод ревью Эмили Йошида, напечатанный в журнале
SPINОгромное спасибо
Jihi-ko, которая любезно согласилась перевести эту статью.
(2016.10.28) - We Are X and So Can You - By Emily Yoshida –SPIN - Перевод Jihi-ko....
Достаточно легко стать рок-звездой, но вы не сможете пробудить преданность в целом поколении поклонников, если ваша музыка не вызовет в них желание посвятить их жизни тому, кто это сделал. X Japan делают именно такую музыку...(2016.10.28) - We Are X and So Can You - By Emily Yoshida –SPIN - Перевод Jihi-ko....
От переводчика: давно не брала в руки переводческого пера, поэтому, если обнаружите серьёзные недочеты в переводе или оформлении, прошу сообщите. Но в целом, надеюсь, смысл передала. Dōzo ^__^
(2016.10.28) - We Are X and So Can You - By Emily Yoshida –SPIN
4 дня и 5 ночей с X Japan – богами японского метала.
Написано Эмили Йошида 28 октября 2016 в 12:18.
Я полагаю, именно с рук начинается что-либо. Если вы хоть раз видели запись какого-нибудь джей-поп или кей-поп концерта, вы могли видеть следующее: движения в унисон, обычно со светящейся палочкой в каждой руке, движущиеся в ритм, как десятки тысяч работников аэропорта. Как только настал вечер опустился на Makuhari Messe (экпоцентр), изобилующий закоулками концертный зал примерно в часе от Токио, который принимал Visual Japan Summit 2016, стало прибывать все больше любимых групп, огни умножались, превращая пол в гигантский, светящийся, пульсирующий метроном.
Движение – одна из тех вещей, которые могут запутать жителей запада на подобном фестивале. Действие на сцене относиться в той или иной степени к гордой японской традиции вижуал-кея: пафосное сочетание метала и глэм-рока, зародившееся в середине 80-х. Чрезмерно громкая музыка; многие музыкальные забавы являют собой сочетание крышеносных аниме-причесок, оборчатых рукавов и прочих тряпок. Но народ заметно не испорчен, даже те, чьи ансамбли соперничают со своими кумирами. Это был тот жанр, который освободил поколение от общеизвестно конформистского общества, но глазами американцев, на экране было мало признаков восстания. Линия пива подозрительно целесообразна (от переводчика: не совсем поняла, что значит «линия пива» в данном случае, может у кого-то есть другой вариант перевода).
Несколько жителей запада можно найти в Makuhari в эти выходные, и в стороне группа из тринадцати пристально наблюдающих журналистов в VIP-ложе, в которой была и я. Мы прилетели из Лос-Анжелеса, Нью-Йорка и Лондона, что увидеть хэдлайнеров - X Japan, часто позиционирующихся, как одна из наиболее значимых групп станы, играющих финальный сет все три вечера на Visual Summit. И смотреть мы на них будем все три вечера. Некоторые из прибывших хорошо разбираются в творчестве группы и в её неординарном основателе/композиторе/ударнике/пианисте Йошики, а некоторые из нас были несколько невежественны в этом вопросе. (Я где-то посередине, но большинство на невежественном конце спектра.) Все мы были уставшими из-за перелета и смены часовых поясов. Полагаю, что большинство из нас останутся поклонниками X Japan. Было бы трудновато не стать таковыми. Три вечера.
Мне кажется, мы выглядим довольно заметно на возвышенности, глядя вниз на взволнованную толпу с мест, которые, как мне сказали, стоят, $600 за вечер. Мы не делали этих движений руками, никто из нас. Это не потому что мы не принесли эти палочки – многие фанаты обходятся без них, двигая руками, выворачивая их ладонями вверх, и делая движение пальцами в ритм, как будто посылая лучи энергии на сцену. Нет никакой тряски головой, хотя музыка, особенно X Japan, кажется, сама просит сделать это. Здесь очень мало того, что я назвала бы танцами, или действительно сколько-нибудь заметного самовыражение. Это почти как японские рок-н-ролл-группы.
Как с любой страной, есть Япония, которую иностранцы предполагают увидеть, а есть Япония, которую, возможно, было бы легче не объяснять. Кто решил, что пора миру увидеть X Japan. («Они послали вас для этого?» спрашивает с недоверием однажды ночью в крошечном баре в Синдзюку эмигрант из Америки, пока мы ждем карикатурно пьяного бармена, чтобы разобраться с нашей проверкой.) Это не впервые, когда кто-то решил так – каждый семь лет или около того вы можете увидеть рассеянное доказательства усилий по расширению глобальной аудитории группы. Первая попытка была в 1992 году, после злополучного контракта в США со звукозаписывающей компанией Atlantic. Позднее, группа воссоединилась после десятилетней паузы и играла на Lollapalooza (ежегодный музыкальный фестиваль, проводимый в Чикаго (США), демонстрирующий альтернативные, хэви-метал, хип-хоп и панк-рок-группы, танцевальные и комедийные шоу, а также мастерство ремесленников) в 2010, и затем совершила краткий тур по США.
На этот раз они появились, имея наготове некий инструмент для саморекламы любого артиста, надеющегося добиться популярности в Америке: повествование. We Are X – документальный фильм режиссера Стивена Кижака (В поисках сахарного человека), премьера которого состоялась на кинофестивале Sundance ранее и в данный момент представленного в нескольких кинотеатрах по всей стране. Фильм, который носит отчетливый, но весьма желательный отпечаток влияния Йошики, выражает многое из того, что было потеряно при переводе в предыдущих попытках американских завоеваний. Часть этого – бесспорно огромный талан членов группы. Часть этого – исторический контекст, и явный визуальный шок, который эти ребята представили на пике эры пузыря (от переводчика: подозреваю, что автор имеет ввиду термин «экономика пузыря»), работая по 80 часов в неделю, как японские служащие. Часть этого – лавина трагедий, выпавших на долю группы на протяжении многих лет.
X Japan была основана в 1982 ударником и пианистом Йошики Хаяши и солистом Тошимицу Дэямой, когда они еще были подростками. В те дни, и многие годы затем, Йошики пытался осмыслить смерть его отца, который покончил с собой, когда Йошики было десять. Рок-музыка, в частности, бренд X с его головокружительным, одержимым смертью металлом, стала его отдушиной. Дебютным самостоятельным альбомом был Vanishing Vision, выпущенный в 1988, показав их самый известный состав: Томоаки Исидзука («Пата») – ритм-гитара, Тайджи Савада – бас, и любимец, душераздирающе харизматичный Хидето Мацумото («Хидэ») – лид-гитара. Их мейджор-дебютом стал альбом Blue Blood, выпущенный в 1989, и вскоре после этого настала глобальная популярность, и появились сопутствующие ей проблемы.
Вспыльчивый Тайджи был уволен в 1992 за то, что официально называют «не сошлись в музыкальных вкусах» – чуть позднее, в 2011 он покончил с собой, через год после короткого воссоединения с группой. Вступление Тоши в “группу по саморазвитию” привела к отрицанию его образа жизни рок-звезды и серьёзным разрывом между ним и Йошики. (Позднее он утверждал, что организация Дом сердца промыла ему мозги, а также взяла на себя управление его сольной карьерой и оставила его банкротом.) В конечном итоге это привело к распаду группы в 1997 – в ту пору, когда они еще продавали 55 тысяч билетов ежегодно, но, когда популярность вижуал-кея уже пошла на убыль. Через пять месяцев после финального концерта, Хидэ был обнаружен мертвым в его доме в Токио, очевидно покончившим с собой. Общенациональное горе было огромным. По трагической иронии судьбы, после нескольких лет в попытках занять свое место в американских СМИ, об этом случае написали в New York Times. В подражание три фанатки покончили с собой.
Фото с похорон Хидэ просто нереальны, но они как послание о том, на скольких поклонников группа оказала влияние. Они были символами свободы – эмоциональными, эстетическими – в то время, когда казалось, что все вращается вокруг денег и производства. Они были круты, даже противоречивы: Йошики и Тайджи носили на сцене жемчуга и пользовались помадой, и в тоже время им был запрещен в ход в ряд токийских баров из-за участия в драках. Возможно Япония чуть запоздала, получив ее собственных Bowie или Ozzy, но влияние было похоже. Когда они объявили о своем воссоединении, и сыграли свои первые за десять лет концерты в 2008, фаната все еще ждали их – спина к спине, все три ночи, в общем более 150 тысяч билетов было продано в считаные секунды.
Хотя это все в прошлом, Иксы хотят, чтобы Америка полюбила их. Теперь, когда они смягчили свои взгляды в пользу рок-лидера в черной коже, теперь, когда прошло двенадцать лет с моменты выхода их последнего альбома. Теперь рок – особенно рок, который не может быть описан словом «неэнергичный» – считается мертвым в Соединенных Штатах. Прошлые попытки пробиться в Америке подчеркнули насколько популярен Йошики, насколько страстны его поклонники. Но более деликатные нюансы знаменитости и гения трудно передать, и поклонники могут выглядеть непроницаемыми снаружи. Может, если Иксы хотят американских поклонников, им следует привезти столько американцев в Японию, сколько они смогут себе позволить, на все три вечера подряд, со всеми расходами.
Было уже десять минут, как Иксы должны были быть на сцене, и Makuhari сотрясался от повторяющегося «We Are — X! We Are — X!» Я побрела из нашей маленькой унылой пресс-ложи за кулисы, пока остальная часть нашей группы ждала, чтобы взять интервью у Джена Симмонса – поклонника Иксов, который должен был сделать появление-сюрприз в тот вечер. Но я не хотела пропустить начало сета. Когда я дошла до закулисья (здесь было 19 групп, которые должны были играть в тот день, и примерно столько же гримерок), я увидела активное движение по направлению ко мне. Я схватилась за пропуск, опустив голову, и позволив буквально смести меня. Секундами позже, толкая стоящих рядом операторов и помощников, я впервые увидела его вживую: Йошики.
А теперь несколько вещей, которые вы должны знать о Йошики прежде, чем мы продолжим:
У Йошики есть гоночная команда (от переводчика: к своему стыду, впервые услышала об этом, для тех, кто также об этом не знал можно почитать тут: jame-world.com/ru/articles-7063.html).
Йошики первая знаменитость, которая использовала образ Hello Kitty в его имидже (и еще KISS).
У Йошики есть линия кредитных карт Visa с его изображением.
Император Акихито поручил Йошики написать симфонию в 1999 в честь десятой годовщины коронации императора.
Моя бабушка знает, кто такой Йошики. Когда я пошла навестить ее к ней домой в пригороде Токио, я сказал ей о причине своего приезда в Японию. «А да, я знаю их» выдохнула она с пониманием, затем поморщила лицо «Но я не могу слушать их».
У Йошики потрясающе хрупка внешность, тонкий как супермодель. Если бы вы никогда раньше не видели его за ударными, вы бы могли испугаться, что его унесет ветром. В детстве он страдал от астмы и болезненности, в фильме We Are X его мама рассказывала, что ей говорили о том, что он не выживет.
Вы не можете прекратить смотреть на Йошики, потому что его трудно считать. Он носит большие солнцезащитные очки цвета ириски, которые скрывают его глаза все время, что он не на сцене. Он выказывает нереальное самообладание, как будто располагает временем не так, как все остальные. Безошибочно узнаваемый, даже в Лос-Анжелесе, где он живет более или менее постоянно в полной анонимности.
Я наткнулась на середину фотосета с членами X Japan, и с их со-хедлайнерами: Glay и Luna Sea. Здесь был солист Тоши с приподнятым воротником его кожаного пиджака. И гитарист Сугизо, которому делали укладку его золотисто-каштановых волос.
Когда все были на местах, настала полная тишина, и было слышно только щелканье затвора и треск вспышки камеры. Я стояла неподалеку от одной их трех высоких, тощих, идеально уложенных моделей европейского типа с бутылками воды наготове, которая, казалось, не отходили от Йошики более, чем на 20 футов. Когда съемка началась, одна из них отвернула лицо от вспышек, ее волосы упали золотистым водопадом, прикрыв половину ее лица, казалось, она делала это сдержанное движение сотни раз. Я однажды читала о вопиющих усилиях, которые друзья, близкие и даже помощники азиатских поп-звезд иногда предпринимают, чтобы сохранить анонимность и избежать гнева фанатов. Если это выглядит заоблачно и это пахнет чем-то заоблачным, это действительно кажется неотличимо от нереальной популярности, если вы, конечно, настолько близко ко всему этому.
Достаточно легко стать рок-звездой, но вы не сможете пробудить преданность в целом поколении поклонников, если ваша музыка не вызовет в них желание посвятить их жизни тому, кто это сделал. X Japan делают именно такую музыку; это был абсолютно ясно из урчания гитарного рифа в “Jade” – их сингл 2010 года, которым они открывали все три вечера. “Jade” – необъятная композиция, сочетающая внутреннее легкомыслие, которое уравновешивается тем, насколько она благородна, светла и душевна. Она была написана, чтобы подпевать ей всем вместе, с первых рядов в Makuhari, или в машине после тяжелой рабочей недели. Лирика на английском как вырванные страницы из заплаканного дневника, мелодия хоровой части как национальный гимн.
X Japan на самом деле не исполняют гимнов или какой-то чепухи. Даже такая очевидная х***я как сингл 1991 года “Standing Sex” по факту мертва в ее стремлении к выходу за рамки. (Пример лирики: «Хлестать, хлестать, позволь мне отхлестать тебя / Скука, безвкусная жизнь») Метод работы X Japan, даже при условии, что ее участникам перевалило за 50, отличается неумолимой интенсивностью, не оставляет возможности для веселья, пьянства или чего-то еще кроме виртуозного исполнения. (Увольнение Тайджи был поводом для ряда предположений, но некоторые верят, что одним из факторов был алкоголизм. Но возможно и нет.)
Одна неувязочка: хотя Йошики и фигуральная глава и основная творческая сила Иксов, однако, не является лид-вокалистом. Но это не что-то необычное для японских групп: Luna Sea была основана ее басистом и ритм-гитаристом, которые написали большую часть музыки, но вокалист Рюичи также писал слова, которые исполнял. Большая часть слов и музыки для группы написаны Йошики и только Йошики. Этот сдвиг в балансе сил в группе от микрофона до ударной установки, приводит к более равномерному распределению этих сил среди всех участников, не зависимо от того, проливали ли они кровь и слезы над бумагой, и вкладывали ли туда свое видение. Когда фанаты указывают своими палочками или тянут свои ладони по направлению к сцене, они посылают свою поддержку не только к названному лидеру, но также Тоши, Сугизо и Хисе, и даже заметно неброскому ритм-гитаристу Пате, который получает дополнительные аплодисменты в течении каждого вечера Visual Japan после восстановления от болезни, из-за чего пострадал мировой тур, намеченный ранее в этом году.
Парадокс: Йошики играет роль режиссера из-под солнечных очков, а его сценическая мелодрама стала легендой. Ему как будто 11; даже если ему приходится носить фиксатор для шеи из-за травмы после тряски головой, он по-прежнему барабанит как сумасшедший. (Вы можете сказать, что его тело все еще отчаянно жаждет потрясти головой, поэтому, когда Jumbotron фокусируется на нем, его лицо искажено нелепой гримасой, как на тех фото с американских горок; неконтролируемая сила запечатления неподвижного объекта. Но X Japan явно остается площадкой для командной работы, а не только показателем творческой снисходительности одного участника. И это отражается на людях, которые здесь не для того, чтобы ощутить небрежность и переживать личную распущенность рок-н-рольной фантазии, но, чтобы показать их уважение и быть частью этой материи из взмывающих светящихся палочек и открытых ладоней, что является для них таким значимым в течении стольких лет.
Когда Йошики берет микрофон, в самом конце, играет Blue Blood, которые является одновременно и посылом цели миссии, и олицетворением их начала, уходящего корнями в металл. Когда они играют эту песню, фото Тайджи и Хидэ мелькают на экране, а зрители шепчут их имена, многие при этом обливаясь слезами. Фото остаются даже когда песня заканчивается и Йошики спускается со своей платформы, выходит вперед и заводит толпу, призывая её несинхронно кричать в ответ “We Are – X!” Я видела, как это происходит в фильме, но я не могла предположить, что в жизни это продолжалось, как мне кажется, пять минут, хотя могло продолжаться все двадцать. Арену заполняет ответное гудение гитары и вибрация бас-барабана, а Йошики и Тоши потные, но гордые выходят вперед в неком едином тандеме. Движимые настроением, они изо всех сил кричат “WE ARE!”, и толпа отвечает им высоко поднятыми скрещенными в виде знака “X” руками. В итоге, этот обмен начинает походить на церковную службу или массовый экзорцизм – очищающий ритуал перед лицом всех несчастий, которые перенесла группа. Это заканчивается только когда Йошики и Тоши срывают голоса.
В последнюю ночь в Токио, наш пассажирский фургон держал путь в Акасаку, спокойному бизнес-району к северу от Роппонги, и остановились мы перед блестящим новым торговым центром с Dean & Deluca (ресторан-магазин) на первом этаже. Мы топтались неподалеку без каких-либо объяснений, так как по большей части мы знали, что лучше не спрашивать, где нас будут принимать. Мы просто покорно следовали за менеджером Йошики по эскалаторам через необычно пустой торговый центр пока не дошли до фешенебельного французского ресторана, который Йошики закрыл специально для нас.
«Йошики хотел поблагодарить вас за то, что приехали сюда, за ваше терпение и понимание на этой неделе», – сказала менеджер по имени Йаз, когда мы сели на свои места. Мне было все равно, за что она там извинялась, я пошутила другому репортеру, что после трех дней адаптации, работы допоздна и отсутствия еды в нашей пресс-палатке, наше ослабленное психологическое состояние сделало из нас идеальных рекрутеров в культ X Japan. Когда бы мы, наконец, встретились с Йошики лицом к лицу, мы бы все начали плакать, трепетать и целовать его запястье.
Шутка, но все же: в этом момент я бы не просто выпила Kool-Aid (порошок, который нужно растворить в воде и получится напиток), я бы на четыре дня легла отмачиваться в нем в о-фуро (традиционная японская ванна). На меня нахлынули воспоминания о прошедшем дне, когда я слушала “Jade” в поезде по пути к бабушке. Моим переломным вопросом в этом момент было не «Могли бы Иксы сделать это в Америке?», а «Что не так с Америкой, если Иксы не популярны там до сих пор?» Каждый день вокруг было так много японцев, и я освежила свои знания в ходе подготовки, что языковой барьер казался таким незначительным, как бренд барабанных палочек Йошики. Не важно, сколько раз нам сказали, что Rain* или Girls Generation или кто-то там еще будут следующей звездой в Штатах – этой все кей-поп, бесстыдно изготовленный и циничный, и он обречен на провал в стране, которая все еще пропитана роком, не смотря на все притворные усилия. Иксы по-настоящему человечные, и громкие, и глубокие, и часто смущающие, и завораживающе, и сравнимы ли они с какой-нибудь незамысловато-ритмичной с кривоватеньким вокалом экзотической музыкальной командой, дублирующей Halsey на Beats 1?
Мой разум уже повело от голода, когда Йошики приехал, все еще олицетворяя спокойствие и силу, в окружении европеоидной модели, остановившись, чтобы воспринять увещевания и поклоны взволнованного ресторанного менеджера прежде, чем проскользнуть на свое место. Кто-то решил, что я должна сидеть рядом с ним за ужином, и я неожиданно обнаружила себя зверски уставшую и возбужденную, успокоившись только, когда принесли вино. Я подвинулась, чтобы он смог занять свое место, и поблагодарив его за все, спросила, как часто он сюда ходит.
«На самом деле, не помню», – ответил он.
А теперь еще несколько вещей, которые вы должны знать о Йошики:
У Йошики очень мягкий голос. Это может быть из-за охриплости (вспомним “We Are—X!“), но чувствуется как мягкая властность говорящего. Это работает так: мы все увлеченно следуем за ним.
Когда вы, наконец, пожимаете ему руку, она оказывается нереально мягкой, особенно для барабанщика, и температура как у вампира.
Вино? Йошики пил, и вы знаете, о чем я хочу рассказать, так это о винной марке. Вино Y от Йошики продается в розницу примерно по $65 за бутылку на Rakuten (сайт для онлайн-шоппинга). Потягивая Каберне 2008 года, она предположил, что оно будет стоить по $200 за бутылку в Ritz Carlton (сеть элитных отелей). Каберне было отличным!
Йошики медицинское недоразумение. Я спросила его о его плече и запястье, и болезненных ухудшениях, получив некоторые ответы «без протокола» об изматывающих процедурах, которым он подвергается. К счастью для него и для меня, к тому моменту я уже выпила несколько бокалов Y, и не смогу вспомнить этих подробностей.
Йошики не снимал очки на протяжении всего ужина.
«Я всегда думаю о прошлом», – сказал он мне ранее. – «На самом деле так. Я застрял на болезненных моментах прошлого надолго. Но после фильма, я могу больше думать о будущем».
Я сказала ему, что кажется он в лучшем расположении, чем Кижак представил его в документалке, что в его сценических коллапсах он улыбается, что это больше не болезненное проявление. «Я очень оптимистичен [теперь]. И я чувствую себя хорошо после фильма», – сказал он. Он сказал Newsweek ранее в этом году, что он плакал десять раз во время премьеры фильма на Sundance. «Когда я увидел все – если вы соедините все, это, на самом деле, было новым опытом… Это было слишком сумасшедше, чтобы быть правдой.» В некотором смысле, сказал он, проект с Кижаком разъяснил, что такое Иксы, и почему стоит играть так долго, насколько это возможно. «Я ценю каждый момент того, что мы делаем сейчас», – сказал он. – «Это значит, что я сильнее, чем раньше».
«Если бы я знал, насколько удачливыми мы были раньше», – сказал он, наконец, почти шепотом. – «До смерти Хидэ, до промывания мозгов Тоши. Да».
Когда обед закончился и Йошики прекратил обращать внимание на наш конец стола, я начала болтать с его помощниками, которые сидели за соседним столом, с его менеджером и агентом. Одна девушка была из России, другая из Белоруссии. Девушка из Белоруссии приехала в Японию учиться, а стала моделью в Токио, получив приглашение от Йошики. Ей должно быть 22, и она бегло говорит по-японски. Я хотела задать ей миллион вопросов: Как ее жизнь? Как это случилось? Какого это тратить ее свободное время в тени такого глубокого, призрачного рок-вампира? Но тут Йошики послал ее в машину за витаминами.
После того, как Йошики ушел, должно было возникнуть чувство солнца, опускающегося за горизонт, но вместо этого произошел неожиданный всплеск энергии. Потому что мы знали, единственное, что нам остается – это караоке. Мы должны были спеть X Japan для себя. Сейчас мы, конечно, знали песни достаточно хорошо, и пока у нас возникало странное чувство потери объективности, мы пели как поклонники в Makuhari, безопасность темной кабины раскрепощала нас. Другой журналист и я согласились, что мы должны были спеть “Jade”, потому что мы были прекрасны, наши шрамы были прекрасны, как нефрит.
Но когда мы попали в нашу кабину и заказали первый из многочисленных шотов текилы и Kirin (пиво), мы сделали неожиданное открытие. Управление караоке оказалось непонятным без использования английского режима. А в английском режиме X Japan не оказалось.
*Если автор о том Рейне, о котором я думаю, то сильно с ней не согласна, но это уже для другого обсуждения XD